Нил Гейман «М значит Магия. Нил гейман - м значит магия Нил гейман м значит магия

Насколько неожиданной оказалась эта книга…А я совсем такого и не ожидала.
Собственно я вообще ничего не ожидала. В поисках «Каролины» купила невзрачную на вид книжку, с неприметной обложкой- и! попала под немысленное очарование Нила Геймана. Эта книга включает в себя одиннадцать рассказов. Я подобный вид литературы, вообще мягко говоря не жалую, если речь не идет об О;Генри и Чехове, а тут…
Прониклась, окунулась в иные измерения, была просто очарована.
Спектр идей настолько многогранен, многолик. Чего тут только нет, и пародия на взрослый детектив, с убийством Шалтая Болтая, и Жар-птица на обед и пожирающий жизнь тролль, и ведьмы, эльфы, кладбища и клуб отьявленных негодяев. Но, по настоящему страшный только один рассказ, по больному страшный.
В общем это какой-то небывалый микс из детства, отрочества, мистики, фэнтэзи и что удивительно, весьма удачный. Пребываю под впечатлением, если честно, в голове пока еще все не улеглось. Самый понравившийся рассказ - Троллев Мост. Где мальчика подкарауливает Тролль и хочет сьесть его жизнь!
Одно я уразумела- я открыла для себя миры Нила Геймана! Ура! Это восхитительно. Однозначно рекомендую…

М для магии

«М значит магия» – небольшой сборник из 11 рассказов. От других сборников Геймана его отличает отсутствие «предисловий» об истории создания каждого из них. Книг в магазинах практически не осталось, свой экземпляр я купила в Читай-городе – это была последняя книга в сети и появилась она после долгого статуса «книга не доступна для резерва» (видимо, нашли на складе). Однако фанам Нила не стоит расстраиваться, ведь 8 из 11 представленных здесь рассказов можно найти в других его сборниках.

Некоторые рассказы Нила из «М значит магия» почему-то напомнили басни, другие – странные очерки-сказки в стиле Стивена Кинга, - словом, сборник разношерстный. И автор придумал очень удачное название для книги – действительно, магия – это пожалуй одна из основных вещей, которые объединяют эти истории.

1. «Дело о двадцати четырех дроздах» – вы можете себе представить стихотворение о Шалтай-Болтае из «Алисы в стране Чудес» в стиле нуар?
2. «Троллев мост» (есть в сборнике «Дыми зеркала») – о том, как Троль пытался съесть жизнь маленького мальчика. По сути – о зря прожитой жизни. Рассказ оставил сильное впечатление, один из любимых у Геймана.
3. «Не спрашивайте Джека» (есть в сборнике «Дыми зеркала») – небольшая мистическая зарисовка на несколько страниц про игрушку Джека-из-коробки, то ли несущего в дом несчастья, то ли их свидетеля…
4. «Как продать Понтийский мост» - остроумный рассказ о том, как талантливый аферист может обмануть в чем угодно, и о том, что всегда есть алчные люди, которым жажда наживы мешает мыслить рационально.
5. «Октябрь в председательском кресле» (есть в сборнике «Хрупкие вещи») – рассказ об одиночестве, один из самых сильных в книге.
6. «Рыцарство» (есть в сборнике «Дыми зеркала») – старушка купила в Секнод-Хенде… Святой Грааль. Который прекрасно смотрится на ее каминной полке. Правда, за этой безделушкой явился рыцарь Круглого стола для которого она – настоящая святыня… Покопайтесь на своих полках – быть может, на них тоже завалялись вещи, которые для кого-то многое значат?
7. «Цена» (есть в сборнике «Дыми зеркала») – грустна история о том, как маленький кот ценой своей жизни каждый день бьется со злом, спасая приютившую его семью.
8. «Как общаться с девушками на вечеринках» (есть в сборнике «Хрупкие вещи») – слышали о такой книге – «Все мужчины с Марса, женщины с Венеры»? Может быть мы действительно с разных планет?
9. «Жар-птица» - рассказ о том, как люди «зажрались». Буквально =)
10. «Надгробие для ведьмы» - описывать не буду, т. к. это целая глава из «Истории с кладбищем» Нила.
11. «Инструкции» (есть в сборнике «Хрупкие вещи») – Гейман пишет стихи. Стихи. Гейман. Инструкция, как попасть в сказку))).

Хочется добавить, что рассказы Геймана больше рассчитаны не на сюжет. Это истории, которые нужно анализировать, читать между строк. В этом состоит «емкость» автора – в небольшую зарисовку он вкладывает глубокий смысл, и чем больше раз ты перечитываешь рассказ, тем больше делаешь новых выводов, открываешь все новые и новые грани истории.

Сборник «М значит магия» представлялся мне чем-то вроде тематической выборки так называемого, лучшего и нового.

Про «Новое»: Сборник на 70% состоит из вещей предыдущих двух сборников и имет три свежих произведения: «Дело сорока семи сорок», «Как продать Понтийский мост», «Надгробие для ведьмы». Первый рассказ по сути явдяется очередным литературным экспериментом, базирующимся на английских стихах. Второй - авантюрка в сказочном мире. Ну а Надгробие уже на сегодняшний день потеряло свою актуальность, как самостоятельное произведение, ибо представляет собой главу из уже изданного романа «Книга кладбищ».

Про «Лучшее»: на мой взгляд, не самая удачная подборка рассказов. Да, тут представленны очень хорошие рассказы («Троллев мост», «Рыцарство», «Цена»), но помимо этого опять же в нагрузку идут и стихотворения и просто не самые лучшие вещи предыдущих сборников!

Оценка: 7

непонятно за что ругают издательство.

«М значит Магия», в оригинальном варианте «M Is for Magic», вышедший в 2007, был собран из ранее публиковавшихся рассказов, за исключения «Надгробие для ведьмы». «Надгробие»- одна из глав романа«История с кладбищем» вышедшего в 2008 и выигравшего премии Локус, Хьюго, Newbery и медаль Карнеги.

В англо-говорящих библиотеках этот сборник определили в подростковый раздел YA (young adult), и классицировали как подходяший детскому пониманию. Зная Геймана, среди его откровенно детских (Odd and the Frost Giants) и откровенно взрослых (Американские Боги) литературных произведений, определение вполне точное. Это не «Хрупкие Вещи», сборник который достаточно юные читатели могут непонять, и здесь есть 4 рассказа которых нет в «дым и зеркала».

Если вы родитель, которого заботит что читает ребёнок, можете быть спокойны, в этом сборнике нет ничего сексуального, особо кровавого или ужастного. мне понравилось

Оценка: 9

Этот сборник на две трети состоит из из произведений двух предыдущих («Дым и зеркала» и «Хрупкие вещи»), в нем лишь три новых рассказа. По своему содержанию и тональности он вышел более ровным и более сильным, он вобрал в себя в массе своей интересные и яркие произведения. Стилистически все они сугубо геймановские. На мой взгляд, составлен он довольно неплохо. Здесь есть и литературные эксперименты, которые так любит Гейман, и размышления, и стихотворения. Сборник интересен по своему содержанию, особенно если не читать предыдущие, а начать знакомство с автором с этого сборника. Он интересен по разбросу тем, разброс форм же здесь минимален и не столь внушителен, как в «Хрупких вещах», к примеру. Но тем не менее он заслуживает внимания: серьезные темы, важные проблемы, яркие образы, колоритные персонажи, фирменный геймановский слог и стиль, эксперименты, «перевертыши» - здесь можно найти все это.

Когда речь идет о Геймане - ничего нельзя сказать однозначно. Автор он неординарный. Намеки и недосказанность - его излюбленные приемы, частая тема - всё не то, чем кажется.Исход его историй сложно предсказать, а потому он и интересен.

Оценка: 8

Леди и джентльмены,

Пожалуй, это самый ровный из сборников Геймана. Наверное, просто потому, что он включает в себя наиболее интересные рассказы из двух предыдущих плюс три новые вещи. В общем и целом, конечно, это просто навар денег, но рассказы хуже от этого не становятся:-)

Такие дела.

Оценка: 8

Мне сборник понравился. Автор воистину обладает необъятным воображением и неиссякаемой фантазией. Просто поражалась, как автор сумел объединить наш мир, в котором мы живем, и мир фантазии. Эти два мира запросто у него уживаются друг с другом. Это просто поражает!

Правда, я не покупала «Дым и зеркала» и «Хрупкие вещи», поэтому и не читала, но когда захотелось почитать еще этого автора, то расстроилась из-за повторяемости рассказав.

Оценка: 8

Выношу порицание и проклятие издательству «АСТ». Издали якобы новый сборник Геймана в чёрной геймановской серии. А на деле – это компиляция рассказов из сборников «Дым и зеркала» (великолепного) и «Хрупкие вещи» (хорошего), которые в этой же серии уже выходили. Из 12 или около того рассказов – всего 3 новых, прежде неиздававшихся. Причём у некоторых старых поменяли названия, чтобы читатель не сразу догадался! Ужасно. Гейман, как всегда, великолепен, «АСТ» - мелочные лавэжралы.

Нил Гейман

М значит Магия

Введение

Когда я был молодым, а было это не так уж и давно, мне очень нравились короткие рассказы. Я проглатывал их целиком, от начала до конца, в те короткие промежутки времени, когда мне удавалось читать – за завтраком, в обеденный перерыв или в поездах. Рассказы интриговали, подхватывали меня, уносили в новые миры и через полчаса благополучно доставляли обратно к школе или домой.

Рассказы, которые ты прочитал в определенном возрасте, никогда не исчезают из памяти. Ты можешь забыть автора или название. Можешь даже толком не помнить все события. Но если эта история чем-то тебя задела, она останется навсегда, затаится в укромном уголке твоего сознания, куда ты редко заглядываешь.

Больше всего запоминается страх. Если у тебя от чтения зашевелились на голове волосы, если, дочитав книгу до конца, ты закрываешь ее очень медленно, как будто тебе страшно кого-то побеспокоить, и осторожно отодвигаешь в сторону, значит, эта книга навсегда останется в твоей памяти. Однажды, когда мне было девять лет, я прочитал историю, которая закончилась в комнате, полной змей. По-моему, это были змеи-людоеды, и они медленно приближались к кому-то, чтобы съесть. Когда я вспоминаю этот рассказ, у меня по коже бегают мурашки, как это было, когда прочел его впервые.

Фантазия проникает в подсознание. На дороге, по которой я изредка хожу, есть один поворот, за которым открывается вид на деревушку на зеленых холмах, вдали виднеются холмы повыше, более скалистые, более серые, над ними нависают горы, окутанные туманом. Каждый раз, увидев это, я вспоминаю, как читал «Властелина колец». Эта книга сидит где-то очень глубоко в моем сознании, и потрясающий вид деревушки на холмах вызывает ее оттуда.

А научная фантастика (хотя здесь ее не так уж и много) ведет вас через россыпь звезд к иным временам и иным сознаниям. Что лучше напомнит нам, как мало один человек отличается от другого, чем недолгое пребывание в роли пришельца с другой планеты?

Я пишу небольшие рассказы уже почти четверть века. Вначале это помогало мне постигать профессию писателя. Самое сложное для начинающего писателя – дописать что-то до конца, и я учился этому на коротких рассказах. Теперь я пишу большей частью длинные истории – толстые бульварные романы и объемные сценарии. Короткие рассказы, которые можно придумать за выходные или, в крайнем случае, за неделю, – это забава.

Те писатели, рассказами которых я зачитывался, когда был мальчиком, и сейчас входят в число моих любимых авторов. Всем нравятся Саки или Харлан Эллисон, Джон Колльер или Рей Брэдбери – волшебники, которые с помощью тридцати трех букв и небольшого количества знаков препинания могут заставить смеяться и плакать уже через несколько страниц.

В коротких рассказах есть еще одно достоинство – совсем необязательно, чтобы они нравились тебе все до единого. Если один их них не задел тебя, другой произведет должное впечатление.

В этой книге вы найдете лихо закрученную детективную историю о персонажах детских страшилок, рассказ о людях, которые любили поедать вещи, стихотворение о том, как себя вести, если оказывашься в сказке, историю о мальчике, который прибежал к троллю, живущему под мостом, и о том, какую клятву они дали друг другу. Один из рассказов ляжет в основу моей следующей повести для подростков – «Кладбищенской книги», он о мальчике, живущем на кладбище, которого воспитывает мертвец. Кроме всего прочего, я включил в книгу историю «Как продать Понтийский мост», которую придумал в самом начале своей писательской карьеры под впечатлением от человека по прозвищу Граф. Подобным образом он на самом деле продал Эйфелеву башню (и умер спустя несколько лет в Алькатрасе). В книге присутствуют пара страшных рассказов, пара – смешных, а остальные нельзя отнести ни к первым, ни к последним, но мне все-таки кажется, что они вам понравятся.

Когда я был еще ребенком, Рей Брэдбери отобрал из сборников рассказов те произведения, которые, по его мнению, должны были понравиться детям, и опубликовал отдельными книгами, озаглавив их «Ракета начинается с буквы Р» и «Космос начинается с буквы К».

Я решил сделать то же самое и спросил у Рея, не возражает ли он, чтобы моя книга называлась «Магия начинается с буквы М». Он не возражал.

Магия начинается с буквы М. Она, впрочем, при желании может начинаться с любой буквы. Правильно расположив буквы, можно создать и волшебство, и мечты, и даже, я надеюсь, кое-какие сюрпризы…

Нил Гейман

Август 2006

Дело о двадцати четырех дроздах

Я сидел у себя в кабинете, потягивая лимонад, и лениво чистил пистолет. На улице шел нудный дождь, впрочем, в нашем прекрасном городе он идет почти всегда, чтобы там ни говорилось в путеводителях. Вообще-то мне плевать. Я не турист. Я – частный детектив, один из лучших, к вашему сведению. Правда, мой кабинет уже давно требует ремонта, плата за аренду просрочена, а стакан лимонада – последний.

Но что поделаешь?

Последней каплей стало то, что мой единственный за всю неделю клиент так и не появился на углу улицы, где мы назначили с ним встречу, и я прождал его битый час. Он сказал, что мне предстоит выполнить серьезный заказ, какой – я так никогда и не узнаю: перед встречей со мной он попал в морг.

Однако когда в мой кабинет вошла женщина, я исполнился уверенности, что удача опять повернулась ко мне лицом.

– Вы что-то продаете, леди?

Она одарила меня таким взглядом, от которого запыхалась бы даже тыква, и мое сердце забилось на три удара в минуту быстрее. Длинные белокурые волосы и умопомрачительная фигура заставили бы самого Томаса Акинаса забыть свои клятвы. Я тоже забыл, что поклялся никогда не связываться в работе с дамами.

– Не желаете заработать немного зеленых? – хрипло спросила она, сразу взяв быка за рога.

– Продолжай, сестра. – Мне очень не хотелось, чтобы она заметила, как отчаянно я нуждаюсь в бабках, поэтому я небрежно прикрыл ладонью рот. Не нужно, чтобы клиент видел, как вы ликуете.

Она открыла сумочку и достала оттуда фотографию. Глянцевую, восемь на десять.

– Вы узнаете этого человека?

Если занимаешься нашим бизнесом, всегда нужно знать, кто есть кто.

– Он умер.

– Я знаю. Новость устарела. Это был несчастный случай.

Ее взгляд стал таким ледяным, что его можно было расколоть на кубики и охладить этими кубиками пару коктейлей.

– Смерть моего брата не была несчастным случаем.

Когда я был молодым, а было это не так уж и давно, мне очень нравились короткие рассказы. Я проглатывал их целиком, от начала до конца, в те короткие промежутки времени, когда мне удавалось читать – за завтраком, в обеденный перерыв или в поездах. Рассказы интриговали, подхватывали меня, уносили в новые миры и через полчаса благополучно доставляли обратно к школе или домой.

Рассказы, которые ты прочитал в определенном возрасте, никогда не исчезают из памяти. Ты можешь забыть автора или название. Можешь даже толком не помнить все события. Но если эта история чем-то тебя задела, она останется навсегда, затаится в укромном уголке твоего сознания, куда ты редко заглядываешь.

Больше всего запоминается страх. Если у тебя от чтения зашевелились на голове волосы, если, дочитав книгу до конца, ты закрываешь ее очень медленно, как будто тебе страшно кого-то побеспокоить, и осторожно отодвигаешь в сторону, значит, эта книга навсегда останется в твоей памяти. Однажды, когда мне было девять лет, я прочитал историю, которая закончилась в комнате, полной змей. По-моему, это были змеи-людоеды, и они медленно приближались к кому-то, чтобы съесть. Когда я вспоминаю этот рассказ, у меня по коже бегают мурашки, как это было, когда прочел его впервые.

Фантазия проникает в подсознание. На дороге, по которой я изредка хожу, есть один поворот, за которым открывается вид на деревушку на зеленых холмах, вдали виднеются холмы повыше, более скалистые, более серые, над ними нависают горы, окутанные туманом. Каждый раз, увидев это, я вспоминаю, как читал «Властелина колец». Эта книга сидит где-то очень глубоко в моем сознании, и потрясающий вид деревушки на холмах вызывает ее оттуда.

А научная фантастика (хотя здесь ее не так уж и много) ведет вас через россыпь звезд к иным временам и иным сознаниям. Что лучше напомнит нам, как мало один человек отличается от другого, чем недолгое пребывание в роли пришельца с другой планеты?

Я пишу небольшие рассказы уже почти четверть века. Вначале это помогало мне постигать профессию писателя. Самое сложное для начинающего писателя – дописать что-то до конца, и я учился этому на коротких рассказах. Теперь я пишу большей частью длинные истории – толстые бульварные романы и объемные сценарии. Короткие рассказы, которые можно придумать за выходные или, в крайнем случае, за неделю, – это забава.

Те писатели, рассказами которых я зачитывался, когда был мальчиком, и сейчас входят в число моих любимых авторов. Всем нравятся Саки или Харлан Эллисон, Джон Колльер или Рей Брэдбери – волшебники, которые с помощью тридцати трех букв и небольшого количества знаков препинания могут заставить смеяться и плакать уже через несколько страниц.

В коротких рассказах есть еще одно достоинство – совсем необязательно, чтобы они нравились тебе все до единого. Если один их них не задел тебя, другой произведет должное впечатление.

В этой книге вы найдете лихо закрученную детективную историю о персонажах детских страшилок, рассказ о людях, которые любили поедать вещи, стихотворение о том, как себя вести, если оказывашься в сказке, историю о мальчике, который прибежал к троллю, живущему под мостом, и о том, какую клятву они дали друг другу. Один из рассказов ляжет в основу моей следующей повести для подростков – «Кладбищенской книги», он о мальчике, живущем на кладбище, которого воспитывает мертвец. Кроме всего прочего, я включил в книгу историю «Как продать Понтийский мост», которую придумал в самом начале своей писательской карьеры под впечатлением от человека по прозвищу Граф. Подобным образом он на самом деле продал Эйфелеву башню (и умер спустя несколько лет в Алькатрасе ). В книге присутствуют пара страшных рассказов, пара – смешных, а остальные нельзя отнести ни к первым, ни к последним, но мне все-таки кажется, что они вам понравятся.

Когда я был еще ребенком, Рей Брэдбери отобрал из сборников рассказов те произведения, которые, по его мнению, должны были понравиться детям, и опубликовал отдельными книгами, озаглавив их «Ракета начинается с буквы Р» и «Космос начинается с буквы К».

Я решил сделать то же самое и спросил у Рея, не возражает ли он, чтобы моя книга называлась «Магия начинается с буквы М». Он не возражал.

Магия начинается с буквы М. Она, впрочем, при желании может начинаться с любой буквы. Правильно расположив буквы, можно создать и волшебство, и мечты, и даже, я надеюсь, кое-какие сюрпризы…

Нил Гейман

Август 2006

Дело о двадцати четырех дроздах

Я сидел у себя в кабинете, потягивая лимонад, и лениво чистил пистолет. На улице шел нудный дождь, впрочем, в нашем прекрасном городе он идет почти всегда, чтобы там ни говорилось в путеводителях. Вообще-то мне плевать. Я не турист. Я – частный детектив, один из лучших, к вашему сведению. Правда, мой кабинет уже давно требует ремонта, плата за аренду просрочена, а стакан лимонада – последний.

Но что поделаешь?

Последней каплей стало то, что мой единственный за всю неделю клиент так и не появился на углу улицы, где мы назначили с ним встречу, и я прождал его битый час. Он сказал, что мне предстоит выполнить серьезный заказ, какой – я так никогда и не узнаю: перед встречей со мной он попал в морг.

Однако когда в мой кабинет вошла женщина, я исполнился уверенности, что удача опять повернулась ко мне лицом.

– Вы что-то продаете, леди?

Она одарила меня таким взглядом, от которого запыхалась бы даже тыква, и мое сердце забилось на три удара в минуту быстрее. Длинные белокурые волосы и умопомрачительная фигура заставили бы самого Томаса Акинаса забыть свои клятвы. Я тоже забыл, что поклялся никогда не связываться в работе с дамами.

– Не желаете заработать немного зеленых? – хрипло спросила она, сразу взяв быка за рога.

– Продолжай, сестра. – Мне очень не хотелось, чтобы она заметила, как отчаянно я нуждаюсь в бабках, поэтому я небрежно прикрыл ладонью рот. Не нужно, чтобы клиент видел, как вы ликуете.

Она открыла сумочку и достала оттуда фотографию. Глянцевую, восемь на десять.

– Вы узнаете этого человека?

Если занимаешься нашим бизнесом, всегда нужно знать, кто есть кто.

– Он умер.

– Я знаю. Новость устарела. Это был несчастный случай.

Ее взгляд стал таким ледяным, что его можно было расколоть на кубики и охладить этими кубиками пару коктейлей.

– Смерть моего брата не была несчастным случаем.

Я приподнял бровь – в нашем бизнесе нелишне иметь в арсенале некоторое количество специальных приемчиков – и проговорил:

– Вашего брата? – Забавно, но она совсем не производила впечатления женщины, у которой есть брат.

– Я – Джил Шалтай.

– Значит, Шалтай-Болтай был вашим братом?

– И он не упал с той стены, мистер Барабек. Его столкнули.

Интересно, если, конечно, это правда. Шалтай держал в руках кусок горячего пирога. Есть по крайней мере пять парней, которые предпочли бы видеть его мертвым и не замедлили бы исполнить свое желание.

– Вы уже обращались по этому поводу к королевской рати?

– Нет. Она не хочет заниматься этим делом. Мне сказали, что они сделали все, что было в их силах, чтобы собрать Шалтая после падения.

Я откинулся на спинку кресла.

– Зачем вам понадобился я?

– Я хочу, чтобы вы нашли убийцу, мистер Барабек. Я хочу передать его в руки правосудия. Я хочу поджарить его, как яичницу. О, да, и еще кое-что, – добавила она небрежно, – у Шалтая был с собой конверт со снимками, которые он хотел переслать мне. С рентгеновскими снимками. Я учусь на медсестру, и они мне нужны, чтобы сдать выпускные экзамены.

Я внимательно изучил свои ногти, потом по довольно сложной траектории неторопливо перевел взгляд на ее лицо. Она была красавица, несмотря на то, что хорошенький маленький носик смотрел слегка в сторону.

– Я возьмусь за это дело. Семьдесят пять в день и две сотни – премия по результатам.

Она улыбнулась. Мой желудок совершил головокружительный кульбит и встал на место.

– Получите еще две сотни, если добудете снимки. Мне очень хочется стать медсестрой. – Она небрежно бросила на мой стол три пятидесятки.

Я растянул свое грубое лицо в дьявольской ухмылке.

– Сестра, а как ты смотришь на то, чтобы пообедать со мной?

Она задрожала от нетерпения, пробормотав, что ей уже приходилось иметь дела с карликами, и я понял, что попал на крутую штучку. Потом она одарила меня очаровательной улыбкой, которая заставила бы поглупеть самого Альберта Эйнштейна.

– Для начала найдите убийцу моего брата, мистер Барабек. И снимки. А потом поиграем.

Она прикрыла за собой дверь. Дождь, наверное, еще продолжался, но мне было плевать.

В городе есть места, о которых не упоминается в путеводителях. Здесь если полиция и появляется, то предпочитает не слишком высовываться. При такой работе мне приходится посещать их чаще, чем это полезно для здоровья. Впрочем, в таких местах о здоровье вообще речь не идет.

Он ждал меня у входа в кабачок Луиджи. Я неслышно подошел к нему сзади, при ходьбе мои ботинки на резиновой подошве не издавали ни звука.

Он подпрыгнул и обернулся. На меня смотрело дуло сорок пятого калибра.

– О, Барабек! – Он опустил пистолет. – Не называй меня Красношейкой. Для тебя, коротышка, я – Робин-Красношейка, и не забывай об этом.

– А по мне, ты все равно Красношейка и никак иначе. Кто убил Шалтая-Болтая?

Он был странной птичкой, но в моей профессии приходится довольствоваться тем, что есть.

– Давай-ка посмотрим, какого цвета у тебя денежки.

Я показал ему пятидесятку.

– Черт побери, – пробормотал он. – Зелененькие. Почему их для разнообразия не делают красновато-коричневыми или розовато-лиловыми? – Он схватил бумажку. – Знаю только, что Толстяк хотел проглотить слишком большой кусок пирога.

– Дело связано с двадцатью четырьмя дроздами.

– Не понял.

– Мне что, произнести по буквам? Я… ох! – Он упал на тротуар, в спине торчала стрела. Петушок Робин больше никогда ничего не прочирикает.

Сержант О’Греди посмотрел на тело, потом на меня.

– Провалиться мне на этом месте, если это не коротышка Робин-Бобин Барабек собственной персоной, – сказал он.

– Я не убивал Петушка Робина, сержант.

– А то, что нам в участок кто-то позвонил и сказал, что ты собираешься поболтать с мистером Робином именно в этом месте, было просто розыгрышем?

– Если я – убийца, где тогда мои стрелы? – Я открыл новую пачку жвачки и задвигал челюстями. – Меня подставили.

Сержант затянулся пеньковой трубкой, опустил ее и промурлыкал про себя пару музыкальных фраз из увертюры к «Вильгельму Теллю».

– Может так, а может, и нет. Ты – подозреваемый. Оставайся в городе. И, Барабек…

– Шалтай умер в результате несчастного случая. Так сказал коронер. Так говорю тебе я. Брось это дело.

Я задумался. Потом вспомнил о деньгах и девушке.

– Это вряд ли, сержант.

Он пожал плечами.

– Тебя похоронят, – мрачно предрек он.

У меня возникло забавное ощущение, что он прав.

– Это дело совсем не твоего масштаба. Ты играешь с большими мальчиками, Барабек. Это вредно для здоровья.

Да, я помнил свои школьные годы. Каждый раз, когда я начинал игру с большими мальчиками, из меня быстро вышибали дух. Но откуда, скажите на милость, узнал об этом О’Греди? Потом я вспомнил кое-что еще.

О’Греди был одним из тех школьников, кто бил меня чаще всего.

Следующий этап в расследовании мы в нашей профессии называем «Волка ноги кормят». Я сделал несколько вылазок в город, но не узнал о Шалтае ничего нового.

Шалтай-Болтай всегда был тухлым яичком. Я помню, как он приехал в наш город, эдакий молодой дрессировщик, обучающий мышек бегать в карусели. Он быстро испортился. Карточные игры, выпивка, женщины, в общем, все как у всех. Умненькие молодые люди думают, что улицы Питомникленда вымощены золотом, и слишком поздно понимают, что это совсем не так.

Шалтай начал с мелких краж и вымогательства. Он обучил команду пауков забираться в творог и пугать маленьких девочек и торговал этим творогом на черном рынке. Потом перешел к вымогательству – одному из самых отвратительных промыслов. Наши пути пересеклись лишь однажды, когда меня нанял один юнец, назовем его Джорджи-Порджи. Он попросил найти компромат на Шалтая, свидетельство того, что Шалтай целовался с девочками и заставлял их плакать. Компромат я добыл, но быстро понял, что связываться с Толстяком небезопасно. Я не повторяю таких ошибок дважды. В моей работе сложно пережить и одну-единственную ошибку.

Мир вообще жесток. Помню, как в нашем городе впервые появился Малыш Бо Пип… Впрочем, какое вам дело до моих неприятностей? Зачем вам проблемы?

Я просмотрел, что пишут о смерти Шалтая в газетах. Сидел себе Шалтай на стене, сидел, потом – раз – упал и разбился на мелкие кусочки. Вся королевская конница, вся королевская рать через минуту были там, но Шалтаю явно требовалось нечто большее, чем просто медицинская помощь. На место происшествия вызвали некоего доктора Фостера из города Глостера, друга Шалтая, хотя мне непонятно, зачем может понадобиться доктор, если ты уже умер.

И вдруг меня осенило – доктор Фостер!

Такое случается в моей работе. Две маленькие мозговые извилины вдруг совпадают и начинают думать в правильном направлении, а через секунду у тебя в руках бриллиант в двадцать четыре карата.

Помните, я рассказывал о клиенте, которого зря прождал на углу целый день, а он так и не пришел? С ним произошел несчастный случай. Я даже не проверил это – не могу позволить себе терять время на клиентов, которые не платят.

Так вот, было целых три смерти. А не одна.

Я снял трубку и позвонил в полицейский участок.

– Это Барабек, – сказал я дежурному. – Могу я поговорить с сержантом О’Греди?

В трубке что-то заскрипело:

– Это О’Греди.

– А это я.

– Привет, коротышка. – Это так похоже на О’Греди, он с самого детства подшучивает над моим ростом. – Ты наконец понял, что смерть Шалтая была случайностью?

– Нет. Я занят расследованием трех смертей. Толстяка, Робина-Красношейки и доктора Фостера.

– Пластического хирурга? Это был несчастный случай.

– Ну, разумеется. А твоя мама была замужем за твоим папой.

Он немного помолчал, потом сказал:

– Если ты звонишь нарочно, чтобы сказать гадость, меня это не развлекает.

– Ладно, умник. Если смерть Шалтая-Болтая и Фостера были несчастными случаями, скажи мне, пожалуйста, одну вещь.

– Кто убил Красношейку Робина? – Я никогда не отличался хорошим воображением, но мог бы поклясться: сейчас он улыбался. – Ты, Барабек. Могу поспорить на свой полицейский значок.

И повесил трубку.

В моем кабинете было холодно и неуютно, и я спустился в бар к Джо, чтобы выпить за компанию стаканчик-другой.

Двадцать четыре дрозда. Смерть доктора. Толстяка. Красношейки Робина… В этом деле больше дыр, чем в швейцарском сыре, и больше концов, чем в обрезанном вязаном свитере. Кстати, с какого боку припеку в нем оказалась знойная мисс Шалтай? Джек и Джил – сладкая парочка. Когда все закончится, может, нам удастся сходить с ней в заведение к Луису, где никто не спрашивает, женаты вы или нет. «Тихий омут», так оно, по-моему, называется.

– Эй, Джо! – позвал я владельца бара.

– Да, мистер Барабек? – Он тщательно вытирал стакан тряпкой, которая когда-то знавала лучшие времена и была рубашкой.

– Ты знаком с сестрой Толстяка?

Он поскреб ногтями щетину.

– По-моему, нет. Сестра… Да, вспомнил, у Толстяка не было сестры.

– Уверен?

– Абсолютно. В тот день, когда у моей сестры родился первый ребенок, я сказал Толстяку, что стал дядей. Он посмотрел на меня и ответил: «А я никогда не стану дядей, Джо. У меня нет ни братьев, ни сестер, вообще никаких родственников».

Если таинственная мисс Шалтай не его сестра, то кто же она?

– Скажи-ка, Джо, ты видел его когда-нибудь с дамой вот такого роста, вот с такими формами? – Мои руки описали в воздухе пару парабол. – Похожей на белокурую богиню?

Он покачал головой.

– Я вообще его никогда с женщинами не видел. В последнее время он таскался повсюду с каким-то докторишкой. Единственное, что его волновало, так это его чертовы животные и птицы.

Я глотнул виски и чуть не подавился.

– Животные? Мне казалось, что он с этим завязал.

– Пару недель назад он появился у меня с целой кучей дроздов, которых учил петь. Может, его из-за них кто-то того…

– Понятия не имею.

Я поставил стакан на стойку:

– Спасибо, Джо. Ты мне здорово помог. – Я протянул ему десять долларов. – Это тебе за информацию. Смотри, не трать все сразу.

В моей профессии шутка – единственный способ не сойти с ума.

Мне осталось сделать лишь один звонок. Мамаше Хаббард. Я нашел уличный автомат и набрал ее номер.

– Буфет мамаши Хаббард – отменные пироги и супы.

– Ма, это Хорнер.

– Джек? Разговаривать с тобой опасно.

– Ладно уж, вспомни старые добрые времена. Кстати, за тобой должок. – Однажды ее буфет обчистили два жулика. Я поймал их и вернул мамаше ее пироги и суп так быстро, что они не успели остыть.

– Ладно. Но все равно, это мне не нравится.

– Ты в курсе всего, что происходит на пищевом фронте, Ма. Что означает пирог с двадцатью четырьмя ручными дроздами внутри?

Она тихо присвистнула.

– Ты что, и вправду не знаешь?

– Если бы знал, не спрашивал.

– В следующий раз почитай разделы дворцовой хроники, мой сладкий. Боже, на этот раз ты взялся за дело не по плечу.

– Брось, Ма. Давай, колись.

– Так случилось, что это особое блюдо было подано за две недели до приезда Короля… Джек? Ты слушаешь?

– Да, Ма, слушаю, – спокойно ответил я. – И теперь все части головоломки сложились воедино. – Я повесил трубку.

По всему выходило, что коротышке Робину-Бобину повезло, и он ухватил самый лакомый кусочек этого пирога.

На улице все еще шел дождь, холодный и нудный. Я вызвал такси.

Через пятнадцать минут из темноты появилась машина.

– Ты опоздал.

– Жалуйтесь в министерство по туризму.

Я сел на заднее сиденье, опустил стекло и прикурил сигарету.

Я ехал во дворец поговорить с Королевой.

Дверь личных покоев Королевы была заперта. Эта часть дворца закрыта для посещения публики. Лично я никогда себя к публике не относил, и поэтому маленький замочек легко поддался. Дверь с огромным красным сердцем оказалась незапертой, я постучался и немедленно вошел.

Королева Сердец была одна. Она стояла у зеркала, держа в одной руке тарелку с печеньем, а другой пудря носик. Обернувшись, она увидела меня, ахнула и уронила тарелку на пол.

– Привет, Королева, – сказал я. – Или тебе удобней, чтобы я называл тебя просто Джил?

Она и без парика была очень даже ничего.

– Вон отсюда! – зашипела она.

– Я не спешу, милашка. – Я сел на кровать. – Сначала мне нужно кое о чем тебе рассказать.

– Говори, я послушаю. – Она незаметно нажала на кнопку тревоги. Я ничего не имел против. По дороге сюда я успел перерезать провода – в моей профессии приходится быть очень предусмотрительным.

– Мне нужно кое о чем тебе рассказать.

– Это ты уже говорил.

– Буду рассказывать так, как считаю нужным, леди.

Я прикурил сигарету, и тоненькая струйка голубого дыма вознеслась к небесам, куда, возможно, отправлюсь и я, если мое предчувствие окажется неверным. И все-таки я привык доверять своим предчувствиям.

– Как тебе такая версия? Шалтай Толстяк не был твоим братом. Он даже другом твоим не был. На самом деле он тебя шантажировал. Он знал о твоем носе.

Она стала белой как труп, которых я за время работы детективом насмотрелся вдосталь, подняла руку и прикрыла свой свеженапудренный носик.

– Видишь ли, я знал Толстяка много лет, когда-то давным-давно он всерьез занимался дрессировкой животных и птиц, обучая их делать всякие мерзости. Это заставило меня задуматься… Недавно у меня появился один клиент, который потом неожиданно исчез. Доктор Фостер из города Глостер, пластический хирург. По официальной версии он сидел слишком близко к огню и расплавился. Предположим, его убили за то, что он слишком много знал. Я просто сложил в уме два и два и сорвал джек-пот. Попробую восстановить события. Ты была в саду, вероятно, развешивала белье, и вдруг к тебе подлетел один из дрессированных скворцов Шалтая и отщипнул у тебя кусочек носа. Ты схватилась за нос руками, но в этот момент к тебе подошел Толстяк и сделал предложение, от которого ты не могла отказаться. Он предложил свести тебя с пластическим хирургом, который прооперирует тебя, и твой нос станет как новенький. И никто об этом не узнает. Я прав?

Она молча кивнула, а потом нехотя пробормотала:

– На сто процентов. Правда, после того как меня клюнули, я побежала в гостиную, чтобы съесть немного хлеба с медом. Там он меня и нашел.

– Весьма правдоподобно. – На ее щеки постепенно возвращался румянец. – Значит, Фостер сделал тебе операцию, и ты решила, что все будет шито-крыто. Пока Шалтай не сказал тебе, что у него есть твои рентгеновские снимки. И ты решила от него избавиться. Через пару дней ты вышла прогуляться в окрестностях дворца. Увидела, что Шалтай сидит на стене спиной к тебе и смотрит куда-то вдаль. В порыве безумия ты столкнула его со стены. И Шалтай-Болтай упал. Но ты оказалась в большой беде. Никто не заподозрил бы тебя в убийстве, но ты не знала, где снимки. Когда Фостер обратился ко мне, снимков у него уже не было. Но ты не знала, что он может напеть мне про тебя. Ты убрала Фостера, но у тебя все еще не было снимков, и ты решила нанять меня, чтобы их найти. Это было твоей ошибкой, сестра.

Ее нижняя губа задрожала, и мое сердце затрепетало.

– Но ты ведь меня не выдашь?

– Сегодня вечером ты пыталась меня подставить. Мне это не понравилось.

Дрожащей рукой она расстегнула верхнюю пуговицу блузки.

– Может, попробуем прийти к какому-нибудь компромиссу?

Я покачал головой.

– Извините, ваше величество. Коротышку Джека, сынишку миссис Барабек, всегда учили держаться подальше от королевской семьи. Простите, но я лучше сохраню дистанцию.

Почувствовав себя в безопасности, я на мгновение отвел взгляд и напрасно. В ее руках неведомо откуда появился симпатичный дамский пистолетик, который она направила прямо мне в грудь. Все произошло так быстро, что я и чирикнуть не успел. Может, пукалка и была мала, но я знал, она за милую душу продырявит меня так, что я навеки выйду из игры.

Эта дама была смертельно опасной.

– Положите пистолет, ваше величество. – В дверях спальни стоял сержант О’Греди, в его похожем на кувалду кулаке был зажат полицейский наган. – Извини, что я подозревал тебя, Барабек, – сухо сказал он. – Но тебе крупно повезло, что ты был под подозрением, черт побери. Я следил за тобой и слышал все, о чем вы здесь говорили.

– Привет, сержант, спасибо, что заглянул. Но я еще не закончил рассказ. Если ты присядешь, я продолжу.

Он мрачно кивнул и уселся рядом с дверью. Пистолет в его руке почти не дрожал.

Я встал с кровати и подошел к Королеве.

– Видишь ли, крошка, я еще не сказал тебе, кто именно сделал снимки твоего носика во время операции. Это был Шалтай. И ты убила его.

Ее идеальной формы бровь изящно изогнулась.

– Не понимаю… Я обыскала тело.

– Еще бы. Но первой к Толстяку подоспела вся королевская рать. Копы. Один из них и прикарманил конвертик. Когда все успокоилось, шантаж возобновился. Только на этот раз ты не знала, кого убивать. Кстати, я должен перед тобой извиниться. – Я нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке.

– За что?

– Я обвинил тебя в том, что ты пыталась меня подставить. Ты этого не делала. Стрела принадлежала парню, который считался лучшим лучником в нашей школе. Я должен был сразу узнать необычное оперение. Разве я не прав, Весельчак О’Греди? – проговорил я, поворачиваясь к двери.

Завязывая шнурки, я незаметно нащупал на полу пару печений, швырнул одно из них вверх и разбил единственную в комнате лампочку.

Выстрелы раздались всего мгновение спустя, но этого мне вполне хватило. Когда Королева Сердец и сержант Весельчак О’Греди выстрелили друг в друга, я уже смылся.

В моем бизнесе просто необходимо быть внимательным.

Жуя печенье с джемом, я отправился прочь из дворца. Приостановившись у мусорного бака, я попытался сжечь конверт со снимками, который вытащил из кармана О’Греди, пробегая мимо. Но дождь лил как из ведра, и пламя никак не разгоралось.

Вернувшись на работу, я позвонил в министерство туризма и пожаловался. Они сказали, что дождь полезен для фермеров, а я послал их куда подальше.

Они обозвали меня грубияном.

И я ответил им:

– А я и есть грубиян.

Троллев мост

Большую часть железнодорожных путей разобрали в начале шестидесятых, когда мне было три или четыре года. Железную дорогу обкорнали. Это означало, что, кроме Лондона, уже больше никуда не поедешь, и городок, в котором я жил, превратился в последний на ветке.

Мое первое достоверное воспоминание: мне полтора года, мама в больнице рожает сестру, бабушка отводит меня на мост и поднимает повыше, чтобы я посмотрел на поезд внизу, который пыхтит и дымит, точно черный железный дракон. ...

Все права на текст принадлежат автору: Нил Гейман .
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой. М значит Магия Нил Гейман

Книга представляет собой сборник рассказов, каждый из которых каким-то образом связан с волшебством, магией или сказочной мистикой. Попробую рассмотреть каждый рассказ отдельно, но поверхностно.

ТРОЛЛЬ ПОД МОСТОМ
Достаточно искренняя, но не теплая история о жизни. Детские ошибки, фантазии, трусость, жестокость и подлость. Впрочем, подлость не бывает детской, она или есть, или нет. И расплачиваться за нее придется. Хорошо, если по собственному выбору.

НЕ СЛУШАЙ ДЖЕКА
«Живые» игрушки, внушающие мысли своим обладателям – далеко не новая тема, верно? Подано не плохо, но не хватило пары-тройки страниц для философствования. Похоже на заготовку, а не на полноценный рассказ.

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ПРОДАЛ ПОНТИЙСКИЙ МОСТ
Клуб магических аферистов-хвастунов, обсуждающих самые достойные похождения и успехи друг друга.
Прочитал я и подумал: "И это афера?". Видимо Нил Гейман никогда не участвовал в одесских тендерах. Если Горностай – самый хитрый и изворотливый ум вышеупомянутого клуба, то кем бы там был, например, Остап Бендер? По меньшей мере – председателем?

КОГДА ГОВОРИТ ОКТЯБРЬ
«Двенадцать месяцев» в стиле гэг в исполнении примитивного «Камеди-клаба». Исполнено с той же элегантной глупостью.
Месяцы рассказывают друг другу истории. Зачем? Ведь все желают, чтобы собрание скорее окончилось. Впрочем, сами месяцы представлены гораздо интереснее, чем у Маршака. (Кстати, сказка Маршака - это его творение или есть первоисточник, как у большинства "наших" сказок вроде "Буратино", "Доктора Айболита" и "Волшебника Изумрудного города"?).
Кроме того, история Октября хороша. Возможно, одна из лучших в книге.

РЫЦАРСТВО
Самый добрый рассказ из книги. Бабуля покупает в благотворительном магазине настоящий Святой Грааль. Он хорошо будет смотреться на каминной полке. Появляется рыцарь из средневековья и просит обменять его то на меч-из-камня, то на философский камень, то на молодильное яблочко.
Одиночество, старость, доброта к ближним, выдуманная ценность даже исторических святынь… Да какая там ценность: Грааль тридцать пенсов, лампа Аладдина – шестьдесят!

ЦЕНА
«Каждому воздастся по делам его».
Если люди из года в год принимают в свой дом бродячих кошечек, то ничего удивительного, что ангел-хранитель придет именно в образе Кота. И будет сражаться за добро в доме со злом извне. Настоящим злом. Жутковато и честно. Второе место в хит-параде рассказов этой книги.

КАК ЗНАКОМИТЬСЯ С ДЕВУШКАМИ НА ВЕЧЕРИНКАХ
В фильме «Чего хотят женщины» психолог сказала Нику Маршалу, читающему женские мысли: «Если бы мужчины были с Марса, а женщины с Венеры, то именно Вы понимали бы всех». Другими словами, если ты не Ник Маршал, то у тебя могут быть проблемы.
В этом рассказе лучший друг главного героя по имени Вик заявляет: «Это же просто девчонки. Они что, с другой планеты, что ли?».
Ха-ха, наивный пятнадцатилетний юнец. Вик и Ник – разные имена, забыл? Сегодня же вечером ты узнаешь, что они могут быть не только с другой планеты, но даже из другой мифологии…
А ведь достаточно было просто слышать, а не только слушать и думать как дотронутся до определенных частей тела.

ПТИЦА-СОЛНЦЕ
Кулинарные приключения каких-то неправильных эпикурейцев. «Правильные» эпикурейцы старались быть счастливыми, радовались жизни. А эти, хоть и предаются развлечениям, все, кроме одного, вечно чего-то бояться и чем-то недовольны. Впрочем, может быть не так уж они и неправы? Зуб за зуб, перо за перо...

НАДГРОБИЕ ДЛЯ ВЕДЬМЫ
Этот рассказ – на самом деле глава из книги «История с кладбищем». Лучше читать книгу целиком, более полные ощущения. В этом сборнике она – как глоток чистого воздуха. Представляете, да – история о кладбище, приведении девушки, ее могиле и надгробии для этой могилы – глоток свежести! Дожили…

НАСТАВЛЕНИЕ
Стихотворение-путеводитель по волшебной или сказочной стране. В целом – понравилось, но русский вариант не рифмованный, иначе впечатления могли бы быть сочнее.

ДЕЛО СОРОКА СЕМИ СОРОК
А вот это уже классно. Последняя история в книжке и первая действительно стоящая. Автор взял самых известных героев из «Матушки Гусыни» и сделал на основе детских стишков забавный детектив в стиле гангстерских комиксов. В таком же стиле ведет расследование мистер Кувыркун в «Настоящей истории Красной Шапки».
В предисловии к рассказу говорится, что «Матушка Гусыня» - это самая известная книжка для любого англоязычного ребенка. Но и наши люди хорошо должны быть знакомы с ней благодаря усердности Самуила Яковлевича. Если же вам в детстве на ночь не читали этих стишков (а мне, слава Богу – читали и Маршака, и Чуковского, благодаря чему, наверное, я до сих пор люблю чудоковатые и смешные сказки в стиле Льюиса Кэрролла), то я проведу аналогию. Если бы Гейман был русскоязычным парнем, то вместо расследования убийства Шалтая Балтая, он бы написал, например, рассказ о расхитительнице золотых слитков по кличке Нарушка, песню «Я начал жизнь в трущобах лесных и добрых слов я не слыхал» о бомже Колобке и скинхеде Лисе или сценарий фильма «Пятеро друзей Дедоушена» о разработанной схеме грабежа соседнего огорода на предмет гигантских овощей.

Подводим итог. Одна классная история, две с половинкой – хорошие, плюс глава из полноценной книги. Остальное – проходные рассказы. Как-то маловато будет, согласны?
У Геймана есть еще два сборника рассказов: «Дым и зеркала» и «Хрупкие вещи». Они, конечно же, будут прочитаны и отрецензированны в ближайшее время. Но первоначальный вывод, исходя из этой книги – стиль этого писателя НЕ предназначен для коротких рассказов. Чудесным задумкам просто тесно в маленькой форме, автору негде развернуться. В итоге читателю в моем лице (впрочем, судя по негативным отзывам о рассказах, которые поначалу меня обескураживали – не только в моем) не получается погружаться и наслаждаться. Нил, твоя африканская тезка – одна из самых длинных рек земного шара. Ну какие могут быть рассказы?!!