Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Багдасарова Ольга Юрьевна
Между мной и тобой...Глава 29. Убирайся!
Между мной и тобой – блики.
Остаются на теле улики.
Может, вольность допущена зря?
Из-под ног ускользает земля.
– Отпусти сейчас же, – я внутри вся сжалась, не позволяя снова в меня войти. – Быстро, – рявкнула, карябая простынь ногтями, пытаясь вывернуться из его захвата.
Скотина, ненавижу тебя, ай как больно, – сглотнула, добела сжав губы, уперлась лбом в постель.
– Все, спокойно, – Дарен оттолкнулся от моих бедер, отступая, – расслабь мышцы, ты сама себе причиняешь дискомфорт, – я метнула в него агрессивный взгляд, готовая задушить как удав кролика.
Как только его руки исчезли с моего тела, я со стоном проползла вперед и опрокинулась на бок. Параллельно стала натягивать одеяло, чтобы спрятать обнаженное тело от похотливого монстра.
– Ой, йой йой йой, – причитала, подбирая коленки к груди, обхватывая их ладонями. А внутри все щипало и жгло. Вот, оказывается, что чувствуют люди, которых на кол сажают, – хныкнула, вцепившись зубами в подушку.
– Эмма, – Дарен опустился рядом с взглядом полным сочувствия. Стал поглаживать по спине. Но это только сильней вывело меня из себя.
– Отойди от меня, – прошипела, отползая на края, волоча за собой покрывало. – Не смей даже касаться. И вообще отвернись и не смотри. Чтоб тебя, – придвинула подушку и опустила на нее голову, ладонью стала потирать ломящую поясницу.
– Милая, так у всех и это скоро пройдет. Пару таблеток обезболивающего и все, – его спокойный голос меня раздражал.
Разве проблема только в моих физических ощущениях. Он вообще ничего не понимает? Я что для него животное, чтобы так со мной обойтись. Просто как собаку, развернул и отымел. Ненавижу эту сволочь.
– Ну же, не убегай, я хочу помочь, – пододвинулся ближе. А теплая ладонь легла на живот, и стало немного полегче. Но сознаваться в этом я не собиралась, поэтому развернувшись, уперлась рукой ему в грудь, отталкивая.
Все, что он сейчас делал, мне было неприятно. Я чувствовала себя оскорбленной, униженной и запачканной. Со мной обошлись как с подстилкой, безмозглой зверушкой, а не человеком, – я скинула его конечность с себя и, фыркнув, попыталась встать на ноги, но колени тряслись от рези внутри. Я оперлась локтем о боковину кровати, завернулась в одеяло, и, медленно перебирая лапками, двинулась в ванную, потому что по ногам стекало нечто-то горячее и липкое.
– Эмма, перестань изображать из себя жертву, – он тоже поднялся и отправился за мной, по пути натягивая боксеры. – Ведь я тебя спрашивал... ты сама просила, – перешел на повышенные тона, злясь. А у меня от его слов просто крышу снесло.
Болезненное прошлое ударной волной захлестнуло рассудок. Страх, злость, обида, бессилие – все чувства слепились в змеиный клубок. Эта ночь стала последней каплей моего терпения. Ураган внутри меня закрутился с демонической силой и обрушился на человека, который оказался рядом.
– Да пошел ты, – заорала я, развернувшись, сжала грозно кулаки. – Все вы мужики одинаковые. Вам только одно и нужно. Я что неодушевленный предмет, бесчувственная кукла. Это ведь мой первый раз, как ты мог так со мной, – губы задрожали, а слезы подкатили к выходу. Но нет, я не позволю себя унизить еще больше. – Пошёл вон, – взвизгнула, подлетев к нему, с силой толкнула в грудь и тут же вцепилась в сползающее одеяло, которое чуть не упало. – Уйди отсюда, видеть тебя не могу, – у Дарена брови вопросительно поползли вверх, а челюсть отвисла. Мое поведение вызывало в нем недоумение и возмущение.
– Ты что рехнулась, куда я пойду, это не мой дом, – развел ладони в стороны, а я попыталась очередной раз огреть его по голой груди, так он меня раздражал.
– Мне все равно, – взревела, с бешеными глазами, – убирайся отсюда, – стала выпихивать его за дверь. И плевать, что он в одних трусах, пусть как хочет, так и выкручивается, любовник хренов.
– Не сходи с ума, – Дарен поймал обе мои руки и, властно заведя их за спину, сжал одной ладонью, – устроила бурю в стакане воды, – его ноздри раздулись от негодования. – Ничего особенного не произошло, ты не первая и не последняя, кто девственности лишился. Просто выпей лекарство и поспи, истеричка, – начал подталкивать меня к кровати.
Ничего себе, – задыхалась, – это я еще и ненормальная, козел, – сверкнула злым взглядом и попыталась лягнуть его ногой, но он ловко увернулся от моей манипуляции.
– Мне больно, – раздосадовано прошипела, стараясь высвободить сдавленные запястья. Он на пару секунд закрыл ресницы и сделал глубокий вдох. Прикусив губу, посмотрел виновато.
– Ну, прости, я неправ, – отпустил ладони. Отступил, потирая лоб. – Решил, что так тебе будет не очень больно и страшно... – попытался меня обнять, но я как гусеница – ловко увернулась. – Эмма, пожалуйста, хватит. Я очень тебя люблю, – пробороздил пятерней свои волосы. – Я, правда, не хотел, тебя обидеть, – снова поймал за ладонь, притягивая к себе. А я, задрав нос кверху, отвернула голову в сторону, не желая смотреть в его наглое лицо. – Подошел к этому процессу с точки зрения физиологии, идиот. И теперь понимаю, что это неправильно. Ну же, давай не будет больше ругаться, – рука скользнула на мою талию. – Это наша первая ночь, я хотел, чтобы она стала незабываемой для тебя, но в последнее время на нас столько свалилось, вот и получилось все кубарем, – поцеловал меня в волосы, на что я возмущенно фыркнула. – Я надеялся, что близость нас свяжет, а получилось все, наоборот, – в его голосе мелькнули нотки отчаяния, но мое сердце они не тронули.
– Отпусти, – буркнула, не смотря на него. Стала снова вырываться, обида бурлила, не давая покоя. – Просто оставь меня одну, ты мне неприятен, – зарычала, извиваясь. А он разочарованно вздохнул.
– Ладно, – он расцепил пальца и отошел к кровати, – и что, мы теперь расстанемся из-за того, что все пошло не так, как ты мечтала? – взгляд стал раздраженным, а я на секунду замерла.
Эта фраза выбила меня из колеи. Я не ожидала, что он задаст подобный вопрос в лоб. Нет, я не собиралась расходиться, просто эмоции били через край, и я на данный момент не могла с ними совладать. Но тут же противоположная мысль обожгла сознание, – неужто он готов так просто меня отпустить. Как же все его слова о любви. Или это было сделано, только чтобы затащить меня в постель. Вот я дура, – откинула голову назад и всхлипнула. Уязвленное самолюбие взыграло, и мне захотелось сделать ему больно, да так, чтобы дышать ровно не смог. Чтобы стало так же плохо, как мне сейчас.
– А я с тобой и не встречалась, – вскинув подбородок, с презрением бросила в лицо.
Как тебе подобное, – вздернула нос, а Дарен от злости аж покраснел.
– И что это тогда между нами было? – гаркнул он, округлив глаза. Подходя ближе, нагибаясь.
– Ничего, – громко прошептала, тыкнув указательным пальцем, – ты меня ко всему принуждал, а у меня выхода не было, я просто терпела – инстинкт самосохранения, – выдала на одном дыхании и тут же прикрыла ладонью рот, понимая, что слишком жестоко соврала.
Он на секунду замер, словно провалился внутрь себя. Взгляд стал пустым и отрешенный. На лбу выступила болезненная складка – видимо я попала в цель, задела за живое. Он отстранился, а губы нервно дрогнули.
– Я все понял, – хрипло выдохнул, а я заметила, что у него кровоточит ранка на губе. А скула уже стала синей и слегка припухла. – Хочешь быть одной, будь. Я тебе никто, хорошо, как пожелаешь, – развернулся ко мне спиной и быстрыми шагами двинулся к выходу, – а я сглотнула, стоило его остановить, но мозг не вырабатывал ни одного слова.
Входная за ним с грохотом закрылась. А я сильней закуталась в одеяло, словно оно могло спрятать меня от неприятностей.
Зачем я так сказала, – стала кусать щеку с внутренней стороны, – ведь это не правда, он мне нравится. Я с ним потому, что хочу этого сама. Да ладно, – пропела вредина внутри. – Не стоит его жалеть, пусть помучается, заслужил, – медленно поплелась в ванную, но ноги постоянно путались в длинном покрывале, которое мешало идти.
Поясница болела, но уже не так сильно, как раньше. – Душ, надо смыть с себя весь кошмар ночи. Все прошло ужасно, совсем не так как я себе представляла, – разочарованно вздохнула и покосилась на дверь, – нет, он не вернется, мои отравленные ядом стрелы попали в цель, – вздохнула.
Зайдя в просторную ванную в бежево-бирюзовых тонах, я скинула свою накидку на пол, оставаясь полностью обнаженной. На стройных ногах запеклись капельки крови – свидетельство того, что сегодня я простилась с детством, вступила во взрослую, сложную, безрадостную, как пасмурное небо на рассвете, жизнь.
Разочарованно сглотнув, я встала под теплую струю воды. Прозрачные крупные капли били по коже, создавая эффект массажа, но это не приносило облегчения. Да почему же так паршиво, – я закрыла ресницы и облокотилась спиной о стенку душевой кабинки. – Вот она моя «прекрасная» реальность, – протерла лицо ладонью, смахивая мешающие брызги, и взяла в руки кружевную губку.
Гель для душа пах клубникой, и тут же всплыли ассоциации, как он кормил меня ягодами у себя дома. Как вечно возился с моим здоровьем. Как старался порадовать подарками. – Правильно ли я поступила или это просто взбрыкнула нервная система, не знаю, – в ладонь вылила прохладный шампунь и растерла по длинным волосам. Превратив шевелюру в спутанную копну, приподняла вверх. – Почему внутри так холодно, словно вместе с ним ушла и моя душа. Как я до такого докатилась, – подставила голову под горячую струю воды. Мыльные дорожки побежали по лицу и шее, растворяя остатки его аромат на моей коже. – Как же противно я себя чувствую: болит тело, болит сердце. Все отвратительно!
Я выключила душ и, раскрыв створку, вышла в ванную комнату. Светлые полотенца лежали сложенными на полочке, я взяла сразу два. Одно обкрутила вокруг мокрого тела, другое накинула на голову, соорудив из него чалму. – У меня даже чистого белья с собой нет, дожила, – поджала губы, – когда же и в моей вселенной зажжется свет? – Опустила глаза вниз, рассматривая восточный орнамент на мелкой квадратной плитке, и свои длинные пальцы на ступнях. Ногти накрашены черным лаком – это цвет моей реальности.
Волосы уже подсохли, я сняла с головы полотенце. Бережно собрав махровую ткань, опустила на плетеную корзину рядом с умывальником. Расчесав запутанную шевелюру и подобрав валяющееся на полу одеяло, вышла в темную комнату и от удивления ойкнула. Сложив руки на груди, у окна стоял уже одетый в шорты и футболку задумчивый Дарен.
Я вжалась спиной в дверь уборной, судорожно соображая, куда рвануть в случае чего. Но он даже не шелохнулся при моем появлении, просто молчал. В сумерках было сложно понять, что за эмоции на его лице, в каком он настроении. Постояв пару минут в полной тишине, я решилась заговорить первой.
– Вообще-то это не только твоя комната, – он двинулся в мою сторону, а я крепко обняла себя руками и испуганно сжалась.
Что ему от меня надо, – сглотнула. Но он, миновав меня, дернул ручку уборной, от чего я отскочила в сторону. Исчез в ванной комнате, где через минуту послышался шум душа.
Я расслабленно выдохнула и цокнула языком, на собственные глупые страхи. Подошла к кровати, а в сердце неожиданно расцвели ярко-желтые одуванчики радости, от того, что он вернулся. – Он сильней меня, потому что когда мне больно, я делаю шаг назад, а он, несмотря ни на что, движется вперед, – улыбнулась. – Рядом со мной потрясающий, сильный, смелый, мудрый мужчина, – на минуту мне стало стыдно за свое поведение, но лишь на мгновенье, пока «вредная Эмма» во мне снова не пропела тоненьким обиженным голоском, что нас сегодня объездили как безродную кобылу, – и я снова насупилась.
Пробежавшись взглядом по полу в поиске свих трусиков и ночнушки, я заметила на тумбе баночку с какими-то пилюлями и маленькую пластиковую бутылку с негазированной водой, а рядом огромный букет цветов, который еле помещался на шкафчике. Дыхание остановился, а рот восторженно приоткрылся, – разноцветные бутоны, обрамленные в шуршащую сетку, были такими красивыми, что мои руки сами потянулись навстречу. Я не люблю срезанные цветы, считаю, что это убитая природа. Предпочитаю наслаждаться красотой, в которой чувствуется живая душа. Но данный подарок почему-то вызвал во мне такие сильные эмоции, что я, невольно усмехнувшись, взяла букет в ладони. Такой вкусный аромат от него разлетелся по спальне, что захотелось просто отгрызть пару лепестков и пожевать. И я чуть не поддалась пагубному порыву.
Но тут в ванной перестала шуметь вода, и я напряглась. Испуганно швырнув пучок обратно на тумбу, и чуть не сбив остальные предметы, подхватила белье и в мгновение ока натянула на себя. С разбегу влетела в постель. Укрывшись по самые уши, повернулась к Дарену спиной. Сделала вид, что давно уплыла в страну грез.
Дверь уборной приоткрылась, и в этот момент букет с шумом грохнулся на пол. Крылышки бутонов разлетались в разные стороны, а некоторые тонкие стебельки сломались. Я расстроено поджала губы, но продолжила корчить из себя спящую царевну. А Дарен громко хмыкнул, видимо решил, что я выкинула цветы.
Он подошел к постели и тоже забрался под одеяла, чем вызвал во мне всплеск негодования. – Я что непонятно ему сказала – не желаю больше видеть, – надулась, как мышь на крупу.
– Эмма, выпей таблетки, – раздался властный голос за спиной, – я знаю, что ты не спишь, – ох, как это заявление меня возмутило, захотелось развернуться и отвесить ему оплеуху, – я что подчиненная, чтобы разговаривать со мной в подобном тоне. Пусть подавится своими пилюлями, – заскрежетала зубами, изображая прикорнувшую лань. Для правдоподобности даже смачно почмокала губами.
– Да пошел ты, – подскочила с места, и, нервно раскрутив пузырек, высыпала две таблетки на руку. Злобно сведя брови, вбросила их себя в рот и запила жидкостью.
– Доволен, – проорала, обернувшись, а Дарен лениво приоткрыл один глаз.
– Сойдет, – хмыкнул и снова равнодушно захлопнул ресницы.
А я аж покраснела от гнева. – Козел, кем он себя возомнил, падишах недоделанный, – села, скрестив руки на груди, и агрессивно метнула в него «факелом».
– Ты не слышал, что я сказала. Я не буду спать рядом с тобой. Уходи, – прорычала сквозь зубы, а руки уже чесались огреть его по голой спине, но он даже глазом не повел, что меня взбесило. – Вставай, – уперлась ладонями в бок, силясь спихнуть его с постели, а Дарен резко приподнялся.
– Перестань устраивать цирк, фокусница, – повернулся ко мне лицом, а я слегка перепугалась и отдернула от него свои конечности. – Ругаемся мы с тобой или нет, спать все равно будем вместе, я же говорил, – я вопросительно приподняла брови и насупилась, не желая принимать такое положение дел, а он снова улегся.
– Эмма, спать, – неожиданно его ладонь вцепилась в мое запястье, он потянул меня на себя, укладывая на грудь. Я уж было хотела взбрыкнуть. Но этот чудесный, знакомый аромат черной смородины, сбил меня с толку. Соприкосновение с теплой кожей, предательски отдалось бегущими мурашками вдоль позвоночника. И я, затаив дыхание, замерла. – Почему он имеет такую сильную власть над моим телом, – обиделась сама на себя. А Дарен меня крепко обнял.
– Я знаю, что постоянно на тебя давлю и ко всему принуждаю, – произнес негромко, а я затихла. – Но и дальше все равно буду так делать, как не ори на меня, – начал поглаживать по волосам. А мне, вопреки здравому смыслу, стало так легко и спокойно внутри. – Я тебе уже говорил – ты моя. Я никогда тебя не отпущу и никому не отдам. Горло перегрызу любому, кто посягнёт на мое, – прошелся пальцами по плечу, а я расслабленно прикрыла глаза, принимая простую ласку. Безумно захотелось спать, организм устал постоянно быть на чеку, бороться. В его объятьях я чувствовала себя защищенной и как ни странно свободной. – Ты сама не знаешь, что тебе надо, поэтому за нас двоих буду решать я, – дотронулся губами до моего лба, а я, повернувшись на бок, обняла его ладонью за живот и уткнулась носом в шею.
Достало брыкаться, хочу просто вот так спать в его объятьях, а с остальным завтра разберусь, – кашлянула, устраиваясь поудобнее, потому что поясница еще ломила.
– Больно? – Дарен подпихнул мне под спину воздушное одеяло, помогая принять подходящее положение.
– Угу, – махнула головой, я практически уже дремала.
– Мне тоже больно от твоих слов, – прошептал мне в волосы, а я сглотнула, – так что в расчете, – замолчал, а я перестала дышать, – неужто правда переживает, – покосилась на него и прикусила язык. – И это все я натворила, – телефон на тумбе рядом с ним брякнул, озвучив приход смс, а я испуганно привстала, – кто это посреди ночи?
Примечания:
Глава еще не отредактирована!
Сандра Мэй
Между небом и тобой
Когда-то давно их было трое. Три подружки, три ангела, три грации - Моника, Эбигейл и Джессика.
Черные волосы, русые локоны, золотистые кудряшки. Очи чернее ночи, глаза серые, голубые глазки… На любой вкус, так сказать. Студенты университета в Колумбусе могли бы быть счастливчиками - если бы эти три грации не вбили себе в голову, что жизнь без мужчин гораздо веселее, насыщеннее и проще, чем с ними.
Тогда, тысячу лет назад, они организовали «Клуб весталок» и дни напролет хохотали, радуясь своему остроумию. Впереди была целая жизнь, будущее представлялось огромным радужным шаром, несущимся вскачь по ослепительно-голубым небесам… ну что-то типа этого, короче, счастье без конца и края.
Моника смылась первой. Ее жених был категоричен и потому уже через полгода знакомства сделал предложение по всей форме. Была свадьба со всеми делами - родственники, дети под ногами, служба в церкви, неразбериха в мэрии, свадебное путешествие на Гавайи…
Они с Эбби остались одни, в смысле вдвоем. И буквально через неделю выяснилось, что Эбби перекрыла рекорд Моники. Какие там полгода! Бандит Рокко Сальваторе сделал Эбигейл предложение через неделю после знакомства, а познакомила их, между прочим, она Джессика Паркер!
Правда, в тот момент она была искренне уверена, что Рокко Сальваторе - бандит, и потому рекомендовала его Эбби исключительно с профессиональной точки зрения, поскольку у подружки как раз возникли проблемы, связанные с шантажом и разными мерзкими вещами…
Короче, Рокко Сальваторе оказался не бандитом, а копом, всего за неделю тихая астрономическая крыса Эбигейл Лаури ухитрилась прожить крайне насыщенную и разнообразную жизнь, а позавчера, во время венчания Рокко и Эбби, Джессика Паркер получила букетом по голове. Вот и вся благодарность.
Джессика Паркер с тяжелейшим вздохом уставилась в зеркало, подумала и показала отражению язык. Никогда и никому в жизни она не призналась бы, что… нет, невозможно… но и молчать тоже…
Она отчаянно завидовала своим подружкам! И очень хотела замуж.
Свадьба Рокко и Эбби вышла шумной, по-настоящему веселой, истинно итальянской и очень душевной. В результате Джессика Паркер, слегка перебрав красного домашнего вина, повисла на плече старшего брата жениха, Луиджи Сальваторе, и рыдала настоящими слезами, пытаясь объяснить этому прекрасному человеку, как тяжела и одинока жизнь натуральной блондинки в нашем жестоком мире…
Потом явился Ангел В Белом, на поверку оказавшийся Эбби Лаури, вернее, уже тоже Сальваторе, и увел раскисшую свидетельницу в дамскую комнату - освежиться. Джессике Паркер было строго-настрого запрещено пить из глиняных кувшинов, потому как в них находилось вино молодое, сбивающее с ног даже и здоровенных мужиков, не то что натуральных блондинок. Потом были еще танцы, тосты, очень красивые, но непонятные песни на итальянском языке - а еще потом Эбби вышла к гостям в последний раз в подвенечном платье, повернулась к аудитории спиной и со всей силы запустила в любимый ею космос здоровенный букет белых роз…
Вот вы сами попробуйте, дома, например. Попросите, чтобы в вас бросили хоть букетиком фиалок - но со всей силы. Приятно? Не очень. А если букетик состоит из тридцати пяти розочек, плотно спеленатых парчовой лентой, и кидает его взрослая женщина, не дистрофик, с расстояния в несколько метров, да еще и попадает вам ровно по темечку?..
Единственное, на что Джессика Паркер оказалась способна, это даже в полуобморочном состоянии не выпустить пойманного букета из рук. Так ее и отвели под белы рученьки к столику в беседке и оставили в тенечке передохнуть.
Через полчасика Джессике было видение. Сквозь зеленую стенку беседки ей хорошо было видно главный стол, тот, за которым сидели молодожены. Так вот, именно к этому столу подошел вдруг высокий широкоплечий пират в белом смокинге, взял смуглой рукой кубок… тьфу, фужер с шампанским, приветственно вскинул его в сторону молодых - и тут же куда-то делся. Джессика торопливо полезла из беседки, от волнения забыв, где здесь выход, запуталась в веточках, едва не выколола себе глаз - одним словом, упустила пирата, балда!
Прижимая к груди растрепанный букет, Джессика еще с полчасика послонялась среди гостей, пытаясь отыскать Рокко и выяснить у него имя пирата, но тут раздались радостные вопли, звон и грохот жестянок, привязанных к бамперу автомобиля, - и молодые укатили в свадебное путешествие, помахав всем оставшимся на прощание. Настроение у Джессики испортилось окончательно, и вскоре она улизнула домой, унося с собой драгоценный букет.
Во-от… а сегодня утром она поняла, что очень завидует своим подругам. И хочет замуж. И ей не за кого…
Джессика Паркер - настоящая блондинка с голубыми глазами. Она среднего роста, у нее фигурка нимфы, чистая кожа, хорошее образование и острый ум. Родители Джессики работают в Европе, и она полностью предоставлена самой себе. За свои тридцать лет она перепробовала массу профессий - от сиделки до барменши - а в данный момент работает в баре «У Алессандро» официанткой.
И этим прекрасным летним утром Джессика Паркер поняла, что настроение у нее отвратительное, сил никаких нет, видеть никого не хочется - в общем, требуется срочно развеяться.
И тут уж не нужно быть особо умным - в Огайо не сильно развеешься, тогда как острова в теплом и бирюзовом океане просто созданы для этого. Атлантический океан, Карибское море, белый песок, лениво покачивающие зелеными перьями красотки-пальмы - и тени красавцев-пиратов в прозрачном и пряном воздухе.
Джессика Паркер недрогнувшей рукой набрала телефон известной турфирмы и продиктовала предварительный заказ. Отель, бунгало, две недели, Карибы. Или Багамы. Можно и то, и другое.
И пусть весь мир ей завидует!
Джессика. Размышления блондинки
Если вы считаете, что абсолютно все блондинки - дуры, вам вообще незачем читать книги. Потому как во всей мировой классике героини были чаще всего блондинками, и как-то ничего, обходилось по- хорошему.
То, что я блондинка, умиляло окружающих и радовало меня самое примерно лет пять, считая с того дня, когда во время моего крещения падре откинул кружевную косыночку и умиленно воззрился на мою лысую черепушку, опушенную золотистым мхом. Потом - пять лет счастья без конца, розовые платьица, кружавчики и рюшечки, кукольный домик размером с однокомнатную квартиру экономкласса, розовый велосипед, розовый скейтборд, розовые ролики, розовые лыжи… тьфу, гадость! К пяти годам я устала от розового цвета - да и кто бы не устал! Детство кончилось - как сказала моя тренерша по спортивной гимнастике, заводя нас, группу пятилеток-приготовишек, в спортивный зал.
Джессика Микаэла Каэрвен Гвендолен Мойра Паркер Макфарлан - таково мое полное имя. Есть еще одно, как говорит моя ирландская бабка Морвен, - истинное. Гуинникаэрвен. Вы будете смеяться - Белая Ворона в переводе с гэльского.
Папенька мой - чистопородный американец, Майкл Паркер. Дипломат в третьем поколении. Второе поколение работало в Великобритании со времен Второй мировой - в смысле, мой дедуня, царство ему
Ладно, - он расцепил пальца и отошел к кровати, - и что, мы теперь расстанемся из-за того, что все пошло не так, как ты мечтала? - взгляд стал раздраженным, а я на секунду замерла.
Эта фраза выбила меня из колеи. Я не ожидала, что он задаст подобный вопрос в лоб. Нет, я не собиралась расходиться, просто эмоции били через край, и я на данный момент не могла с ними совладать. Но тут же противоположная мысль обожгла сознание, - неужто он готов так просто меня отпустить. Как же все его слова о любви. Или это было сделано, только чтобы затащить меня в постель. Вот я дура, - откинула голову назад и всхлипнула. Уязвленное самолюбие взыграло, и мне захотелось сделать ему больно, да так, чтобы дышать ровно не смог. Чтобы стало так же плохо, как мне сейчас.
А я с тобой и не встречалась, - вскинув подбородок, с презрением бросила в лицо.
Как тебе подобное, - вздернула нос, а Дарен от злости аж покраснел.
И что это тогда между нами было? - гаркнул он, округлив глаза. Подходя ближе, нагибаясь.
Ничего, - громко прошептала, тыкнув указательным пальцем, - ты меня ко всему принуждал, а у меня выхода не было, я просто терпела - инстинкт самосохранения, - выдала на одном дыхании и тут же прикрыла ладонью рот, понимая, что слишком жестоко соврала.
Он на секунду замер, словно провалился внутрь себя. Взгляд стал пустым и отрешенный. На лбу выступила болезненная складка - видимо я попала в цель, задела за живое. Он отстранился, а губы нервно дрогнули.
Я все понял, - хрипло выдохнул, а я заметила, что у него кровоточит ранка на губе. А скула уже стала синей и слегка припухла. - Хочешь быть одной, будь. Я тебе никто, хорошо, как пожелаешь, - развернулся ко мне спиной и быстрыми шагами двинулся к выходу, - а я сглотнула, стоило его остановить, но мозг не вырабатывал ни одного слова.
Входная за ним с грохотом закрылась. А я сильней закуталась в одеяло, словно оно могло спрятать меня от неприятностей.
Зачем я так сказала, - стала кусать щеку с внутренней стороны, - ведь это не правда, он мне нравится. Я с ним потому, что хочу этого сама. Да ладно, - пропела вредина внутри. - Не стоит его жалеть, пусть помучается, заслужил, - медленно поплелась в ванную, но ноги постоянно путались в длинном покрывале, которое мешало идти.
Поясница болела, но уже не так сильно, как раньше. - Душ, надо смыть с себя весь кошмар ночи. Все прошло ужасно, совсем не так как я себе представляла, - разочарованно вздохнула и покосилась на дверь, - нет, он не вернется, мои отравленные ядом стрелы попали в цель, - вздохнула.
Зайдя в просторную ванную в бежево-бирюзовых тонах, я скинула свою накидку на пол, оставаясь полностью обнаженной. На стройных ногах запеклись капельки крови - свидетельство того, что сегодня я простилась с детством, вступила во взрослую, сложную, безрадостную, как пасмурное небо на рассвете, жизнь.
Разочарованно сглотнув, я встала под теплую струю воды. Прозрачные крупные капли били по коже, создавая эффект массажа, но это не приносило облегчения. Да почему же так паршиво, - я закрыла ресницы и облокотилась спиной о стенку душевой кабинки. - Вот она моя "прекрасная" реальность, - протерла лицо ладонью, смахивая мешающие брызги, и взяла в руки кружевную губку.
Гель для душа пах клубникой, и тут же всплыли ассоциации, как он кормил меня ягодами у себя дома. Как вечно возился с моим здоровьем. Как старался порадовать подарками. - Правильно ли я поступила или это просто взбрыкнула нервная система, не знаю, - в ладонь вылила прохладный шампунь и растерла по длинным волосам. Превратив шевелюру в спутанную копну, приподняла вверх. - Почему внутри так холодно, словно вместе с ним ушла и моя душа. Как я до такого докатилась, - подставила голову под горячую струю воды. Мыльные дорожки побежали по лицу и шее, растворяя остатки его аромат на моей коже. - Как же противно я себя чувствую: болит тело, болит сердце. Все отвратительно!
Я выключила душ и, раскрыв створку, вышла в ванную комнату. Светлые полотенца лежали сложенными на полочке, я взяла сразу два. Одно обкрутила вокруг мокрого тела, другое накинула на голову, соорудив из него чалму. - У меня даже чистого белья с собой нет, дожила, - поджала губы, - когда же и в моей вселенной зажжется свет? - Опустила глаза вниз, рассматривая восточный орнамент на мелкой квадратной плитке, и свои длинные пальцы на ступнях. Ногти накрашены черным лаком - это цвет моей реальности.
Волосы уже подсохли, я сняла с головы полотенце. Бережно собрав махровую ткань, опустила на плетеную корзину рядом с умывальником. Расчесав запутанную шевелюру и подобрав валяющееся на полу одеяло, вышла в темную комнату и от удивления ойкнула. Сложив руки на груди, у окна стоял уже одетый в шорты и футболку задумчивый Дарен.
Я вжалась спиной в дверь уборной, судорожно соображая, куда рвануть в случае чего. Но он даже не шелохнулся при моем появлении, просто молчал. В сумерках было сложно понять, что за эмоции на его лице, в каком он настроении. Постояв пару минут в полной тишине, я решилась заговорить первой.
Вообще-то это не только твоя комната, - он двинулся в мою сторону, а я крепко обняла себя руками и испуганно сжалась.
Что ему от меня надо, - сглотнула. Но он, миновав меня, дернул ручку уборной, от чего я отскочила в сторону. Исчез в ванной комнате, где через минуту послышался шум душа.
Я расслабленно выдохнула и цокнула языком, на собственные глупые страхи. Подошла к кровати, а в сердце неожиданно расцвели ярко-желтые одуванчики радости, от того, что он вернулся. - Он сильней меня, потому что когда мне больно, я делаю шаг назад, а он, несмотря ни на что, движется вперед, - улыбнулась. - Рядом со мной потрясающий, сильный, смелый, мудрый мужчина, - на минуту мне стало стыдно за свое поведение, но лишь на мгновенье, пока "вредная Эмма" во мне снова не пропела тоненьким обиженным голоском, что нас сегодня объездили как безродную кобылу, - и я снова насупилась.
